Спасибо деду за Победу! Это и моя война - Страница 15

— Да, это мне сразу все сказало! — язвительно отозвался я. — Мне вся эта география и раньше была по хрену, а уж после… э-э-э… амнезии, так и вообще… Вот… Какие-нибудь крупные города вокруг есть? Ну, кроме Киева, понятно…

— Львов… Дубно… Ровно… Житомир…

— Нда… разброс по расстоянию уж больно большой получается… Скажи мне, откуда и куда мы ехали?

— Из Львова в Житомир.

— И ехали чуть менее суток… Хотя… Хрен его знает, с какой скоростью… Но примерно где-то под Ровно мы должны быть! — Я повернулся к оторопело глядевшему на нас немцу. — Sag mir, was ihr ueberhauph hier tut? Die Front ist doch einige Dutzend Kilometer von hier.

— Wir haben die Front heute um Nagesanbruch durchgebrochen. Unsere Division ist in den Durchbruch einzugegangen und den ganzen Tag ohne Wiederstand vorvaertsgekommen.

— Das ist klar… Welche Ziele der Division gestellt sind?

— Wess nicht. Ich hoerte, anscheinend… Ostrog zu greifen und die Eisenbahn zu… dummer barbarischer Name… Berditschew durchzuschneiden!

– Über welche Kräfte verfügt ihr?

— Wess nicht! — снова отмазался солдат. — Ich hab einige Burschen von Schutzen-Regiment 110 und Aufklarungs-Abteilung 231 gesehen.

В общем, без карты мне обстановку не прояснить никак, хоть бы нам и офицер попался. А дата и место?.. По истории у меня всегда тройка была, и по Великой Отечественной войне я только самые крупные даты помнил. Вроде того, что началась война 22 июня, а закончилась 9 мая. И вроде бы Сталинградская битва в сорок втором году была… Или в сорок третьем? Нет, в сорок третьем — Курская дуга! А вот что творилось на Украине в сорок первом? Я начал усиленно скрипеть мозгами, но так ничего и не вспомнил!

Ну, что же… Если послезнание мне не помогает, то буду действовать в соответствии с вновь открывающимися обстоятельствами.

— Danke, Soldat! Habe ich versprochen, dass ich Dich vom Finger nicht berühre, wenn Du alles sagst? Deshalb stirbst Du scnell und ohne Qualen! — я приставил острие ножа к груди фашиста и с силой нажал. Тупое оружие не оставляло иных вариантов безболезненно умертвить врага.

Немец даже не дернулся, легкая смерть.

— Все, Миша! Собираем новые трофеи и валим отсюда!

Барский, стараясь не смотреть в мою сторону, принялся собирать вещи. Нам достался комплект вооружения и снаряжения, аналогичный предыдущему. Только вместо советской тушенки, сала и хлеба фрицы притырили два круга домашней колбасы и полуведерную бутыль самогона. Через полминуты стало понятно, что в одну коляску все нажитое непосильным трудом не влезет. И Барскому пришлось срочно учить меня управлению мотоциклом. Ну, не бином Ньютона, в конце концов… Водил же я автомобиль — почему не могу управлять этим недоразумением с коляской?

В общем, разобрался… Сели, поехали. Уже в пути я сообразил, что, случись нам снова повстречать фрицев, конфуз гарантирован. Взаимодействие с Барским не отработано, даже о сигналах не договорились. Пришлось останавливаться и наверстывать упущенное. Наконец, мы снова тронулись и погнали вперед на приличной скорости, да так, что чуть не выскочили на переезд. Вовремя остановились — домик погибшей обходчицы виднелся примерно в полукилометре.

Мотоциклы закатили в небольшой, но довольно густой лесок. Я слез с седла и, потирая отбитую задницу, принялся поудобнее завязывать тюк с барахлом и жратвой. Блин, а ведь нам еще и оружие на себе тащить — шесть винтовок! И боеприпасы, которые тянут на десяток килограммов. И ведь не бросишь — если мы в немецком тылу, то нам любой лишний ствол — дополнительный шанс на выживание. А каждый патрон — на вес золота.

Барский посмотрел на мои приготовления к пешему маршу и неожиданно предложил:

— Игорь, а давай, как стемнеет, подкрадемся к гитлеровцам на переезде и закидаем их гранатами!

— Миша, их там целый десяток! — попробовал я урезонить развоевавшегося напарника.

— Ну и что? Сколько мы сегодня этих гадов…

— Миша, уймись! Всех мы гранатами не накроем, завяжется бой, в котором у нас уже не будет преимущества внезапного нападения. Они нас просто численностью задавят. Конечно, можно ударить и убежать, но… как мы пойдем к своим, с висящей на плечах погоней?

— В темноте не догонят! — неуверенно сказал Барский.

— Пуля, мой друг, летит на крыльях случайности, и ей абсолютно по хрену, что вокруг темно и ты чемпион мира по бегу! Одно случайное попадание в любую часть тела — и к раненым возле поезда добавится еще один индивидуум, нуждающийся в уходе. И, соответственно, у нас будет на одного здорового человека меньше. А это — минус один носильщик или защитник. Давай не будем рисковать? Вот выйдем к своим, вытащим ребят, и тогда — воюй сколько хочешь! Все, давай загружаться, маскировать мотоциклы и — потопали!

Барский огорченно вздохнул, но, видимо, поняв мою правоту, начал собираться. Через десять минут мы, навьючившись скарбом, двинулись на восток.

Очень скоро я понял, что сильно погорячился, затеяв этот марш. Груз оказался излишне тяжелым для моего молодого тела. Поэтому, продравшись через очередные кусты на крохотную полянку, сбросил тюки и винтовки на землю.

— Эх, сейчас бы парочку ездовых лосей… — буркнул я, вытирая испарину. — Привал!

Барский машинально кивнул, с подозрением всматриваясь в глубину леса.

— Чего ты там увидел?

— Да вот кажется мне, что сразу за полянкой тропинка видна! — неуверенно сказал Барский. — Ведущая в нужном нам направлении.

Солнце уже коснулось краем западного горизонта и между деревьев пролегли глубокие черные тени. До полной темноты далеко, но видимость ухудшилась.

— Ну так сходи, проверь! — предложил я, удобно устраиваясь на тюках. — Все лучше, чем по бездорожью переть, — уже все ноги об корни отбил!

Миша, зачем-то взяв оружие наизготовку, пригнулся, как под обстрелом, и несмело сделал несколько шагов вперед.